Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑмӑллӑ сăмах пирĕн базăра пур.

кӑмӑллӑ (тĕпĕ: кӑмӑллӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тархасшӑн, юратӑр ӑна; халӗ вӑл ютшӑнать-ха, анчах ун чӗри ырӑ кӑмӑллӑ.
Пожалуйста, полюбите его; он еще дичок, но у него сердце доброе.

XVIII // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

Атте ӑна хисеплеместчӗ, унпа кӳрентермелле кӑмӑллӑ калаҫатчӗ.
Отец его не жаловал и обращался с ним до оскорбительности вежливо.

XVII // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

— Кая юлтӑр, кӑмӑллӑ тухтӑрӑм.
— Опоздали почтой, любезный доктор.

X // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

Манӑн чунӑм уҫӑлатчӗ — эпӗ унпа ӑслӑ тусӑмпа, кӑмӑллӑ вӗрентекенӗмпе калаҫнӑ пек калаҫаттӑм… унтан вӑл мана ӑнсӑртранах пӑрахса каятчӗ, алли каллех мана аяккалла сиретчӗ — ачашшӑн та ҫемҫен пулин те, ҫапах сиретчӗ.
Душа моя раскрывалась — я болтал с ним, как с разумным другом, как с снисходительным наставником… потом он так же внезапно покидал меня — и рука его опять отклоняла меня — ласково и мягко, но отклоняла.

VIII // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

«Вӑл темле мӑн кӑмӑллӑ хӗр, — терӗ аннеҫӗм тепӗр кунне.
— Это какая-то гордячка, — говорила она на следующий день.

VI // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

Анчах Зинаида хӑйне хӑй питӗ йӗркеллӗ, мӑн кӑмӑллӑ, чӑн-чӑн княжна пекех тыткаларӗ.
Зато Зинаида держала себя очень строго, почти надменно, настоящей княжной.

Эсир питех те ырӑ кӑмӑллӑ!
Вы очень милы.

IV // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 3–63 с.

Унӑн сӑнӗ мана ӗнерхинчен те чипертерех курӑнчӗ; вӑл ҫав тери чечен, ӑслӑ та кӑмӑллӑ.
Лицо ее показалось мне еще прелестнее, чем накануне; так все в нем было тонко, умно и мило.

Шӑп ҫак вӑхӑтра ун патне хӑй пек живописец, хаваслӑ ҫын, ялан кӑмӑллӑ ҫӳрекен, пур ӗҫе те савӑнса кӑна тӑвакан, уйрӑммӑнах апат ҫинӗ чухне тата ӗҫкӗре хӑйне хаваслӑ тытакан, ытлашши ӗмӗтсемпе аташма юратман юлташӗ кӗрсе тӑнӑ.
На этом движеньи застал его вошедший в комнату приятель, живописец, как и он, весельчак всегда довольный собой, не заносившийся никакими отдаленными желаньями, работавший весело всё, что попадалось и еще веселей того принимавшийся за обед и пирушку.

Иккӗмӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Таса чӗреллӗ, тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫын вара халиччен хӑй кураймасӑр пурӑннӑ чӑкӑлтӑш майсемпе ҫине тӑрса картинӑна тума конкурс уҫмалла тунӑ, конкурса кашни художникех хутшӑнма пултарнӑ.
И прямодушный, честный в душе человек употребил интриги и происки, которыми дотоле всегда гнушался; добился наконец того, что на картину объявлен был конкурс и другие художники могли войти также с своими работами.

Вӑл ҫирӗп характерлӑ, тӳрӗ кӑмӑллӑ ҫын пулнӑ; кӑшт тӳрккес пек те туйӑннӑ, ҫиелтен пӑхсан, хӑйне хаяр та мӑнкӑмӑллӑ ҫын пек тытнӑ, ҫынсене ытлашши айӑпламан, ҫав вӑхӑтрах тӳрӗ каланӑ.
Это был твердый характер, честный, прямой человек, даже грубый, покрытый снаружи несколько черствой корою, не без некоторой гордости в душе, отзывавшийся о людях вместе и снисходительно, и резко.

Пӗр ҫӗрте тӳрӗ кӑмӑллӑ, ӗҫмен ҫын ӗҫке ерет, тепӗр ҫӗрте приказчик хӑйӗн хуҫине ҫаратать; тата тепӗр ҫӗрте темиҫе ҫул хушши ҫынсене лайӑхах турттарса ҫӳренӗ ямшӑк пӗр пусшӑн ҫынна вӗлерет.
Там честный, трезвый человек делался пьяницей; там купеческий приказчик обворовал своего хозяина; там извозчик, возивший несколько лет честно, за грош зарезал седока.

Ку таранччен ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ пулнӑ ҫын кӗвӗҫме, тулашма, вӗҫӗмсӗр кутӑнлашма пуҫланӑ.
Ядом подозрительной ревности, нетерпимостью и неистощимыми капризами отравился дотоле благородный и прекрасный характер.

Ун хыҫҫӑн ҫынсем ушкӑнпа ҫӳренӗ, вӗсен хушшинче пуринчен те лайӑххи Р. князь пулнӑ, вал — ырӑ кӑмӑллӑ ҫын, калама ҫук маттур каччӑ, сӑн-пичӗпе те илемлӗскер, чӑн-чӑн рыцарь, романсемпе хӗрарӑмсен чаплӑ идеалӗ, пур енчен те Грандисон пулнӑ.
Искателей была толпа, и в числе их замечательнее всех был князь Р., благороднейший, лучший из всех молодых людей, прекраснейший и лицом и рыцарскими, великодушными порывами, высокий идеал романов и женщин, Грандинсон во всех отношениях.

Унӑн кӑмӑллӑ сӑн-пичӗ ҫын ырӑ чӗреллӗ пулнине тата вӑл светски пурнӑҫпа пӑсӑлса кайманнине кӑтартать; тумтирне вӑл пӗрре те вӗҫкӗн ҫын пек тӑхӑнман, пӑхсанах вӑл артист темелле.
Приятное лицо, исполненное какой-то светлой беззаботности, показывало душу, чуждую всех томящих светских потрясений; в наряде его не было никаких притязаний на моду: всё показывало в нем артиста.

Художнике хӑй ҫинчен ҫапла каланине итлеме кӑмӑллӑ пулчӗ.
Художнику было лестно слышать о себе такие слухи.

Пӗрремӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Пӗри хӑйӗн пуҫне вӑйлӑ ҫынӑнни пек пӑрса хурса ӳкерттересшӗн; тепри куҫӗпе тӳпене кӑмӑллӑн пӑхса ӳкерттересшӗн; гварди поручикӗ куҫӗсенче Марс курӑннӑ пек тутарасшӑн; граждански сановник хӑйӗн питне тӳрӗ кӑмӑллӑ ырӑ ҫынӑнни пек ӳкерме хушать, вӑл аллине уҫҫӑн палӑрса тӑракан саспаллисемпе: «яланах чӑнлӑхшӑн тӑрать» тесе ҫырнӑ кӗнеке ҫине хурса ӳкерттересшӗн.
Один требовал себя изобразить в сильном, энергическом повороте головы; другой с поднятыми к верху вдохновенными глазами; гвардейский поручик требовал непременно, чтобы в глазах виден был Марс; гражданский сановник норовил так, чтобы побольше было прямоты, благородства в лице и чтобы рука оперлась на книгу, на которой бы четкими словами было написано: «всегда стоял за правду».

Апла пулсан та унран портрета хӑйсем евӗрлӗ, кӑмӑллӑ ларнӑ пек туса ӳкерме хушаҫҫӗ.
И, несмотря на всё это, требовали от него сходства и непринужденной естественности.

Анчах амӑшӗ портрет ҫинче хӑйне кӳрентерекен сӑн ҫухалнӑшӑн кӑмӑллӑ пулчӗ.
Но дама была довольна тем, что обидный колорит был изгнан вовсе.

Тата самай кӑмӑллӑ сулхӑн каҫ тӑнине кура, унӑн кӑшт Невски проспект тӑрӑх ҫӳресси килсе кайрӗ.
Притом довольно приятный прохладный вечер заставил его несколько пройтись по Невскому проспекту.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика